«Один Бог, одна вера, одно Крещение» (Еф.
От ред.: С каждым днем увеличивается число членов Апостольской, Канонической Православной Церкви.
Большинство из них, не зная истории Церкви, приходит в недоумение, в чем заключается каноничность нашей Церкви, где и когда ее лишились все остальные христианские «церкви».
1. Подлоги.
В эпоху Вселенских Соборов древнее христианское предание было еще слишком свежо, чтобы мечтания какого-либо епископа о верховном главенстве в Церкви были допустимы. Как могли христиане примирить эту идею с идеей соборного управления Церковью? Как могли они признать особые права римского епископа по преемству от апостола Петра, когда всем известно было, что апостол Петр основал не только Римскую Церковь? И почему, например, первый римский епископ Лин должен главенствовать над первым Антиохийским епископом Еводием, если оба они были рукоположены апостолом Петром, причем Еводий — раньше Лина? И, если папа действительно имеет законное право на главенство в Церкви, то почему же древняя Церковь ничего не знает об этом праве? Эти и подобные возражения не могли быть устранены сторонниками папских притязаний путем добросовестной научной аргументации. И вот, история Христовой Церкви омрачается целой системой подлогов. Одна ложь, естественно, рождает другую, ложная идея папского главенства породила и ложную, лживую аргументацию.
В 753 году в Риме, из которого только что выехал папа Стефан II, для того чтобы умолить франкского короля Пипина спасти столицу от свирепых лангобардов, был случайно обнаружен замечательный документ. Это была так называемая «Дарственная грамота Константина Великого на 10 страницах. Согласно этому акту Константин был прокаженным и исцелился в день своего обращения в христианскую веру. Перенося столицу империи в Византию, он даровал папе Сильвестру I (314—335), а также всем папам, его преемникам до конца мира, всю Италию, первенство над всеми другими патриархами и епископами, императорский Латеранский дворец, царскую диадему с собственной главы, пурпурную хламиду и скипетр, все царские регалии, город Рим, все провинции, страны и города западных областей в полное распоряжение и подчинение. При этом указывалось, что Константин из благоговения к блаженному Петру, держа папского коня за узду, исполнял при папе обязанности прислужника.
Заключался этот документ следующим образом: «Нашли Мы приличным перенести Нашу империю и царскую власть в восточные области и на прекрасном месте, в Византийской провинции, создать город во имя Наше и там основать Нашу державу, потому что там, где Царь Небесный поставил верховную духовную власть и главу христианской религии, неприлично было бы, чтобы царь земной сохранил свое могущество».
Этот подлог, полный хронологических и филологических грубейших ошибок, вместе со знаменитым посланием Стефана II Пипину произвел огромное впечатление на франка, который не усомнился в его подлинности. Пипин поднес папе Перузу, Равенну, Комачио, Болонью и Римини, входившие в Равеннский экзархат, принадлежавший Византии, в личную собственность. Фульрад, игумен монастыря святого Дионисия, возложил торжественно на гробницу святого Петра дарственные грамоты, а также ключи названных городов. Напрасно Византийский император Константин V заявил протест, узнав о случившемся: папы перестали зависеть от Византии. До тех пор утверждаемые императорскою властью папы отмечали официальные акты годом царствования императора; с 757 года этот обычай отменяется, а с 775 года папа Адриан I (772—795) начал датировать акты годом царствования императора и одновременно — годом «патрициата» Карла Великого.
Папа Лев III (795—816) сразу после своего восшествия на престол присягнул на верность Карлу и поднес ему ключи от храма св. Петра и знамя, изображающее герб города Рима. Король франков ответил папе свысока: он призвал его управлять Церковью в благочестии и вести себя прилично. Вскоре против Льва возник заговор, и в 799 году во время крестного хода его стащили с коня, побили, сняли с него папское облачение и заперли з тюрьму, обвинив в разных преступлениях и пороках. Бежав из заключения, папа стал умолять Карла помочь ему вернуться на свой трон и получил в этом поддержку. В декабре 800 года Карл пожелал лично убедиться в невиновности папы и отправился в Рим, сопровождаемый большой свитой. Папа выехал ему навстречу за 20 километров от столицы и раболепно его приветствовал. 23 декабря в храме святого Петра Карл собрал епископов, священников и чиновников, и перед ними Лев должен был дать клятву, что он не замышлял и не творил всех тех преступлений и мерзостей, в которых был обвинен; это была так называемая «очистительная клятва».
Такое унижение папы глубоко поразило современников, справедливо опасавшихся новой эпохи «цезаропапизма», в котором так ревностно Рим обвинял Византию.
Не довольствуясь регламентацией церковных нравов и сочинением уставов, Карл сделался и богословом, пожелав лично пересмотреть самые основы христианского вероучения. Император увлекался еретической приставкой «филиокве» к Символу Веры, изобретенной на Толедском Соборе в VII веке, и пожелал распространить ее по всей своей империи, не спрашивая на то дозволения в Риме. Несмотря на замечания папы Адриана I, в его императорской капелле стали петь «Кредо» с приставкой. Созванный Карлом в 809 году Аахенский Собор оправдал «филиокве» устами покорных императорских богословов — Теодульфа, Смарагда и прочих. Советы Льва III отказаться от приставки ничуть не повлияли на венценосного богослова, тем более, что он знал, как папа ему предан, авторитет же Рима для него не имел особого веса. Так укоренилось у католиков «филиокве».
Наследники Карла, как будет нами указано, преследовали весьма разную политику в отношении папства. Что касается духовенства, то оно непрестанно богатело. Епископы и игумены, будучи владельцами обширных имений, замков и целых областей, располагали значительной светской властью: они могли судить и распоряжаться судьбой десятков тысяч рабов.
Богатства эти подвергались притязаниям не только со стороны грубонравных баронов, но и своих же митрополитов, желавших обогатиться за счет подчиненных им епископов и игуменов. Для защиты притесняемых прелатов империи нужна была поддержка извне, и оказать таковую могли только папы. Вследствие сильного упадка папского авторитета после мероприятий Карла Великого и его наследников среди епископата зародилась идея подкрепить его настолько, чтобы создать в глазах королей и митрополитов образ папы — абсолютного владыки вселенной. Для поднятия папского авторитета появляются на Западе известные «Лже-Исидоровские Декреталии», явившиеся искуснейшим историческим подлогом, сыгравшим роль трамплина для униженного папства IX века.
Сборник этот, по мнению историка Ланфре, составлен был неким галльским священником Исидором Меркатором, вероятно, по желанию и при поддержке епископата. Он переиначил одним росчерком пера всю древнюю историю Церкви, вложив в уста пап I века желания и идеи пап VIII века, подчеркивая почти на каждой странице первенство пап над королями и Соборами.
Вот как характеризовал их историк, аббат Флери: «Они представляют отпечаток видимого подлога: все написаны одинаковым слогом, более употребительным в VIII веке, чем в первых веках, — пространны, полны общих мест, заключающих, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, разные выписки из творений святых Льва, Григория и других позднейших писателей, а не тех пап, которым приписаны эти декреталии. Числа в них почти все ложные, что подтверждается самим содержанием».
Существовало два сборника декреталий пап и соборных деяний: один принадлежал перу Дионисия Малого и был составлен в Италии, в VI веке, другой же был составлен в Испании, в VII веке, и автором его являлся святой Исидор, епископ Севильский. Фальсификатор, зная, что папских декреталий ранее IV века не существовало, сочинил и переделал 60, по времени относящихся к периоду между апостолом Петром и святым Мельхиадом, прибавив к ним еще 35 совершенно выдуманных. Все подчеркивают вселенское главенство римского папы...
Современники, по своему невежеству, не только поверили в подлинность декреталий, но даже римская курия стала неоднократно на них ссылаться.
Подлог был обнаружен гораздо раньше, но Латинская Церковь поддалась обману. На протяжении 800 лет подложные декреталии считались истинными. И только в XIX столетии от них отступились.
Удивительно, что потребовалось столько веков, чтобы раскрыть этот грубейший подлог, в котором приведена переписка папы Виктора, жившего во II веке, с Феофилом Александрийским, жившим в IV веке; писатели II века приводят тексты по переводу Библии, сделанному святым Иеронимом в конце IV века и т. д.
2. Святой патриарх Фотий.
Византия была потрясена только что пережитой борьбой между почитателями святых икон и иконоборцами, осужденными VII Вселенским Собором.
После поражения еретиков-иконоборцев возник вопрос, как поступать с ними? Образовалось две партии: сторонники беспощадной борьбы с еретиками — «акривийцы», и «икономы», стоявшие за снисходительное к ним отношение. Партии эти были настолько значительны, что императоры вынуждены были с ними считаться при выборах патриарха.
«Акривийцы» ревностно поддерживали сурового патриарха Игнатия, сына императора Михаила Рангава, выбранного в 846 году. «Икономы» стояли за ученого богослова Фотия. Оба они несколько раз сменяли друг друга на Константинопольской кафедре, в зависимости от мероприятий императора и враждующих партий.
Протосекретарь Фотий был одним из образованнейших людей своего времени; он был профессором Императорского университета и автором крупных богословских сочинений. По настойчивой просьбе императора Михаила III, считавшего его единственным лицом, способным умиротворить столицу, Фотий вынужден был принять монашество, и в 858 году против своей воли был возведен на патриарший престол вместо удаленного императором Игнатия. «Акривийцы» бурно выразили свое возмущение и стали устраивать в столице беспорядки, а кроме того, жаловаться соседям на смещение Игнатия. Когда Фотий, по древнему церковному обычаю, уведомил прочих патриархов о своем восшествии на престол, и в том числе папу, в Риме решили использовать случай, чтобы вмешаться в греческие дела. Напомним, что папы уже более ста лет располагали государственной властью благодаря землям, подаренным им Пипином и Карлом Великим, который в 800 году был коронован Львом III — императором Запада, для того чтобы в противовес ненавистной сопернице, Византии, создать государство, доступное римскому влиянию. Царствовавший с 858 года властолюбивый папа Николай I разделял притязания своих предшественников на мировую гегемонию папского престола, права на которую они усматривали в своевременно появившихся подложных документах — «Дарственной грамоте Константина Великого» и «Лже-Исидоровских Декреталиях».
Николай I принял сторону Игнатия и, опираясь на вышеупомянутые «Декреталии», заявил о своем праве решать все дела Вселенской Церкви. В 860 году он отправил в Константинополь двух легатов — епископов Родоальда и Захарию с письмами императору и патриарху, в которых папа просил «вернуть» Римской Церкви следующие территории, принадлежавшие Константинополю: Эпир, Иллирию, Македонию, Фессалию, Ахайю, Дакию, Мидию, Дарданию, епархии Калабрии и Апулии, территории епархий, подчиненных митрополиту Сиракузскому, и всю Сицилию. В своем письме императору папа намекал на то, что от возврата ему этих территорий будет зависеть признание Фотиева сана. Взглянув на карту империи IV века, поражаешься смелости папы, потребовавшего себе добрую часть территории, подчиненной греческому патриарху.
В мае 861 года в Константинополе состоялся Собор из 318 епископов с участием папских легатов и в присутствии Михаила III. Собор подтвердил низложение Игнатия, причем легаты папы подписались под этим решением. Папа, к которому «акривийцы» направили апелляцию на решение Собора, разгневался на своих легатов и в 862 году направил всем патриархам Востока окружное послание, в первый раз требуя от них признания главенства Римской кафедры. В своем требовании он опирался на слова Христа апостолу Петру: «Ты — Петр, и на сем камне...», — и не соглашался признать сан Фотия, пока дело не будет предоставлено на суд Римской кафедре. Не дожидаясь ответа на это своеобразное послание, папа созвал свой Собор в Риме в 863 году и, осудив Константинопольский Собор 861 года, предал Фотия анафеме.
Возмущенный столь произвольными действиями папы, император написал ему в 864 году довольно резкое послание, протестуя против незаконных его требований: «Все твои разглагольствования о преимуществах римского престола — пустая болтовня,— писал он.— Ты бы должен был за честь принять приглашение, подать свой голос к умиротворению константинопольских смут, а не, по грубой ошибке, считать себя судьей дел церковных... Фотий признан прочими восточными патриархами и потому не может быть назван пастырем незаконным». Папа поручил своему советнику Анастасию Библиотекарю, главному врагу Византии и Фотия, составить ответ императору, в котором повторялось, что преимущества Рима даны не каким-нибудь Собором, а Самим Спасителем. В отношении же патриарха, ко всеобщему удивлению, тон послания был мягче, и папа предлагал Фотию и Игнатию приехать самим в Рим, чтобы он мог разобрать их дело. Но ни Фотий, ни Игнатий в Рим не поехали. Тем временем возник «болгарский вопрос». Дело в том, что болгары получили христианство от греков, которые послали к ним своих священников, и их князь Борис (Михаил) в 863 году был крещен. Обращение в православную веру Бориса и болгар явилось главным образом заслугой энергичного Фотия, что способствовало укреплению его авторитета в глазах папы, завидовавшего Византии за то, что в ее юрисдикцию попали новые, столь крупные, владения.
Борис, будучи нрава честолюбивого, стал просить у императора царский титул, а у патриарха — независимую от Константинополя иерархию, так как, к сожалению, к Борису, императорскому крестнику, были посланы только священники. Не получив просимого и будучи подстрекаем интригами латинян, Борис решил круто порвать с Византией, и в августе 866 года его послы одновременно появляются в Риме и у немецкого императора Людвига II в Регенсбурге, прося послать в Болгарию латинских епископов и священников. Просьба Бориса была принята в Риме с величайшей готовностью: она зародила надежды хотя бы на частичный возврат папе древнего Иллирика, возврат, которого требовал Николай I в своем послании к Михаилу III в 860 году.
Поскольку просьба Бориса неожиданно давала перевес Риму, папа, считая, что с греками нет нужды церемониться, отправил в Константинополь очень резкое послание, составленное Анастасией Библиотекарем. В нем он призывал императора уничтожить свое последнее письмо к папе и подчиниться Риму, угрожая ему от имени всех епископов в противном случае предать суду самого его и всех «ответственных лиц». По адресу же Фотия, вновь с Игнатием вызывавшегося в Рим, значились ругательства, как-то: гадюка, хам и т. д.
Римские миссионеры, прибывшие в Болгарию, принялись там отменять все установленные греками церковные обряды, заменяя их латинскими. По их требованию греческие священники были грубо выгнаны из страны. Все храмы, ими освященные, переосвящались заново, а над крещеными заново совершалось таинство миропомазания.
Греческие священники, изгнанные из Болгарии, воочию убедились в том, что латиняне начали насаждать среди болгар неслыханные новшества, например: безбрачие священников (вопреки канонам I Вселенского Собора и Апостольским правилам), разрешение в посты употреблять молочную пищу и яйца, установление поста в субботние дни и, наконец, самое вопиющее — распространение еретического учения об исхождении Святого Духа не от Отца только, но и от Сына; при этом к восьмому члену Никейско-Константино-польского Символа Веры прибавлялось «филиокве» («и от Сына»). Как известно, православное учение, принятое Вселенской Церковью, догмат об исхождении Святого Духа основывает на словах Христа: «Пошлю вам Утешителя, иже от Отца исходит», что и послужило основой составления восьмого члена «Верую», изменение которого является ересью.
Патриарх Фотий, возмущенный действиями латинских проповедников, в 867 году собрал против этих новшеств крупный богословский материал. Он написал следующие сочинения: «Ответы, заимствованные из Соборных канонов и исторических текстов, касательно епископов, митрополитов и проч.», «Тайноводство о Святом Духе» и «Тем, кто утверждает, что Рим является Первой Кафедрой».
Окончание в следующем номере.
