Великий Четверг
Великий Четверг с пасхальной трапезой и предательством Иуды являет самую великую тайну любви и тайну нашей свободы — вырваться из объятий света и уйти в ночь. Тайну самой великой любви являет Христос, новый Адам, предлагая нам в Евхаристии не плоть, соединенную со смертью, но Свое Тело и Кровь, всегда оживотворяемые Святым Духом. Он открывает нам доступ к древу Креста, к истинному плоду жизни. Христос пришел к людям как Воплощенная Любовь. От вечности Он един с Отцом. И теперь Он един, по Своему человечеству, со всеми нами, с каждым из нас. По человечеству Он весь устремлен к Отцу и по человечеству Он Живой, Тот, на Ком почивает Дыхание Духа.
Вступив в пространство и время, Христос содержит и преображает в Своем человечестве все пространство земли и все время истории: «Ибо в Нем и Им создана всяческая». Своим постоянным единением с Отцом, Своей непрерывной евхаристической самоотдачей, Христос — дар жизни Бога и наше приношение Богу. Ибо Его тело соткано из земли, в Его крови пульсирует жизнь всего мира.
Отныне никто и ничто не может быть отделено от Него. Он разделяет сокровенно с каждым из нас хлеб страдания и вино радости. Отныне в Нем мы члены друг друга в самом реальном смысле, как пшеничные зерна в хлебе. «Как этот хлеб, когда-то рассеянный по холмам теперь стал одно, так да будет и Церковь, собранная от конец земли, в Царстве Христовом». Так молились первые христиане. И за каждой Божественной Литургией Господь напоминает нам, чему мы, прежде всего, приступая к Нему, должны научиться. «Он же сказал им: цари господствуют над народами, и владеющие ими благодетелями называются, а вы не так: но кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий — как служащий. Ибо кто больше: возлежащий, или служащий? не возлежащий ли? А Я посреди вас, как служащий».
Мы не только собираемся сегодня вместе со всеми учениками Господними в Сионской Горнице вокруг Него, и Он завещевает нам, как завещал Ему Отец Его, Царство. Нам дано будет завтра за Литургией принять Его Тело, стать причастниками Его Света. Приобщиться Телу и Крови Христовой, полноте Божественной любви. «Как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, да будут они так же в нас», — так исполнится молитва Господня о всех нелицемерно приступающих к Его Чаше.
Великий Четверг — тайна самой великой любви, но так же и тайна свободы отвергнуть эту любовь. Все предлагает Христос. Но все может быть бесконечно предано. «И вот, рука предающего Меня со Мною за столом», — говорит Господь. Тайна предательства поставлена в Евангелии в самом сердце любви. Петр и все ученики, которых сатана просил сеять как пшеницу, клянутся в верности Господу до смерти. Господь говорит Петру: «Не пропоет петух сегодня, как ты трижды отречешься, что не знаешь Меня». Иуда оставляет место света. «Он приняв кусок, тотчас вышел; а была ночь» (Ин. 13, 30). Почему это произошло с Иудой? «Он был вор», — говорит Евангелие от Иоанна. Вор Богом данного времени, ибо под предлогом деятельности во имя любви, он презирает дары щедрой любви, все отдающей красоты, той, которая была у жены, помазавшей драгоценным миром ноги Спасителя и отершей их власы своея главы. Вор Божественной силы, ибо Иуда искал, прибегая к помощи Божией, только своего, земного, и по объяснению некоторых святых отцов, он был связан с теми, кто стремился, прежде всего, к освобождению Израиля от римских оккупантов и утверждению на земле его власти. Он надеялся, что Христос совершит великое чудо, когда окажется перед необходимостью избавиться от иноземных врагов. Вор любви, ибо жадностью и скупостью, желанием немедленного успеха, он попирает в себе любовь, о которой смиренно, как нищий, просит у него Бог, ставший человеком. «Се стою у дверей, и стучу».
Хлеб преломляется, вино изливается, Иуда уходит в ночь. Трапеза Тайной Вечери открывает путь ко Кресту. Это будет последнее сражение Господа со злом и со смертью. В таком сражении победа может быть одержана только мечом совершенной любви, всецелой отдачей Бога Себя. Крест утвердит полноту Христовой любви, Крест возжет Божественным пламенем то, что мы примем в Причастии. При условии, что в каждом из нас Иуда станет Петром и на вопрос: «Любишь ли Меня?» ответит: «Господи, ты знаешь, что я люблю Тебя».
Великая Пятница
Высшее сражение Господа нашего — в невыносимом соединении безконечной невинности и безконечной вины. Именно оттого, что Он был совершенной невинностью, эта безконечная вина, с которой Он отождествил Себя, и была для Него чашей, о которой Он молил Отца, чтобы она, если возможно, миновала Его. Она не миновала Его, и Он умер с воплем: «Боже Мой, Боже Мой, зачем Ты Меня оставил?».
Он пережил то, что впоследствии святые смогут пережить, восходя через мрак очистительных испытаний, которые предшествуют явлению пасхального света. Он должен был пережить этот ад настолько, насколько безконечная невинность могла его пережить. Он ощущал Лик Отца, отвернувшегося от Него, и ощущал все враждебное Ему человечество, которое осудило Его на смерть и распяло Его. Он был в этих страданиях одновременно отвержением Неба и земли. Отринутый Богом, как Тот, на Ком вина всего Mиpa, и отринутый землей, как безконечная невинность, ни в чем не отделимая от Бога, распинаемая всеми, кто отверг любовь.
И в этом — суть страшных Крестных Страстей Христовых. От этого умер наш Господь. Он не умер от Своих ран, хотя они были жестокими. Он не умер от жажды, которая сжигала Его. Он умер внутренней духовной смертью, этим разрывающим соединением в Нем высшей невинности и безконечной вины. И в Евангелии от Иоанна мы слышим, как палачи удивляются, что Он уже умер — в то время как распятые рядом с Ним еще продолжали жить.
Но именно от того, что Он умер этой внутренней смертью отождествления с нами, Господь наш не мог остаться во гробе. Наш Господь не умер Своей смертью, Он умер нашей смертью. Он не мог умереть, потому что, как говорит апостол Петр, Он был «Начальник жизни». В Нем, Единородном Сыне Божием, не было ничего, что отделяло бы Его от Вечной Жизни. Смерть не могла найти ничего в Нем, чтобы проникнуть в Него. Смерть не могла найти ничего в Нем, что нуждалось бы в очищении, потому что Он был безконечно Живой. В Нем не было ни одной засохшей ветви, которую надо было бы отсечь. В Нем была Жизнь, все в Нем было Жизнью, Жизнью Вечной. Потому что в каждой клеточке Его Существа была Божественная жизнь.
Подлинное чудо — в том, что Господь наш умер. И Он умер, говорит нам апостол Павел, нашей смертью, чтобы победить в нас смерть. Он умер смертью, чтобы быть до конца единым с нами. Он умер в нас смертью любви. Подлинное чудо в том, что Он умер, Он мог умереть только потому, что стал вторым Адамом, способным оживить всех и каждого в наших сокровенных глубинах, способным быть в нас Даром противостояния всем нашим отвержениям любви, способным взять на Себя всю пашу вину и, наконец, способным пройти через нашу смерть, чтобы победить ее и соединить нас со Своим Воскресением.
Великая суббота
Вынос Святой Плащаницы
Мы миновали Великий Пост и Великую Пятницу, когда Солнце зашло от шестого часа до девятого. И мы достигли этого часа, где ночь и день медлят разлучиться. И мы не будем спешить оставить ночь.
Господь наш умер. И за пределами смерти невозможно ничего сказать, и невозможно ничего услышать. Здесь только Бог и Богородица, плачущая над бездыханным Телом, снятым с Крестного древа, обнаженным от славы, обнаженным как в первый день, в последний Его день на земле. Та, Которая родила Жизнь, принимает на Себя всю тяжесть смерти. И теперь Она ожидает, в молчании. Она знает, как медленно совершается рождение. И что Божии пути — не наши пути. И что надежда — это как зерно, самое маленькое из всех зерен, но способное сокрушить самые великие камни, которые закрывают двери гробов.
Будем учиться у Пресвятой Девы терпению и твердости. И будем помнить, что у праздников, и даже у Пасхи, может не быть подлинной радости, пока мы не достигнем вечного праздника.
Мы дошли до этого часа, до порога зари, и Церковь призывает пас не слишком быстро проходить через ночь. Еще немного, и мы будем стоять победителями, и мы увидим восход Солнца.
Протоиерей
Александр ШАРГУНОВ
