Известный английский философ Ф. Бэкон говорит: «Поверхностная философия, — быть может, и склоняет несколько к атеизму, но более глубокое миросозерцание приводит к познанию Бога».
Действительно, стоит хоть несколько внимательно проанализировать положение неверия, и перед нами окажется призрачность атеизма.
Атеисты утверждают, что все необъятные миры, бесчисленные планеты, солнце, земля наша с ее природою и сам человек появились чисто случайно, благодаря нечаянному движению атомов материи, которая существовала вечно. Не чувствуете ли здесь, возлюбленные, насмешки над здравым человеческим разумом?! Как, неужели солнце, океан, планета, земля наша с ее красотою, разнообразием жизни и сам человек; с его стремлениями ко всему прекрасному и великому — имеют своим началом слепую, неодушевленную материю?..
Не так учит вера христианская. Весь грандиозный мир создан Всемогущим, Премудрым и вместе Всеблагим Богом Личным, Который всему дал свое назначение, указал предел, все направляет ко благу людей и к Своей ­славе.
Не правда ли, как это приемлемо для нашего разума, просто и величественно. «Безначальное, вечное бытие условных и изменчивых вещей, — замечает один православный богослов, — для разума человеческого несравненно менее понятно, нежели вечное бытие сверхъестественной и всемогущей творческой силы» (Липицкий).
Но к чему все в мире стремится? Каковы перспективы мировой жизни и человека? Все в мире движется, говорит атеизм, по раз введенным в природе законам, которых никто изменить не может, вся вселенная направляется к неведомым целям, постичь которых мы не в состоянии, а лишь преклоняемся пред этой силой… Какая жуткая, унылая, страшная картина! Все в мире идет куда-то, движется к роковым, слепым целям. Где гарантия, что эта слепая сила поведет нас к добру, а не ко злу, к счастью, а не к погибели. И что впереди видится?..
Совсем другую картину рисует нам христианская вера. Все в мире творится не случайно и не слепо, а по воле Личного Бога, не только Всемогущего и Премудрого Владыки, но и Любвеобильного Отца Небесного, Который так внимателен к созданным Им тварям, и особенно, к человеку, что заботится о полевых лилиях, не говоря уже о животных, а тем более о человеке, созданном по образу Божию и подобию.
Господь установил во вселенной определенные нормы: вслед за летом идет осень, за нею зима, весна и опять лето в наших краях. За ночью день, который сменяется ночью… Но как Владыка Вселенной, Бог может остановить солнце, как сие сделал Он в Гаваоне при Иисусе Навине, осушить воды морей, как Чермного моря при Моисее. И все это для блага людей. Человек не орудие слепой природы, а хозяин земли, Сын Божий. Не смущайся, человек, работай, трудись по заповедям Христовым, отдайся в волю Премудрого, Всемогущего и любящего тебя Бога, Который думает и о волосе твоей головы. Какая здесь устойчивость для нас, какие широкие горизонты для многогрешной жизни человека в мире сем, при вере в Бога, Милующего и заботящегося о нас, Его детях.
«Преимущество понятия о Боге над всеми другими представлениями, — читаем мы у профессора Лопатина, — заключается в том, что это понятие одно гарантирует идеальный, навсегда непоколебимый порядок в мире. Между тем, потребность в вечном нравственном миропорядке, — одна из глубочайших потребностей нашего сердца. Материализм просто отрицает нравственный миропорядок и решительно отказывается от всяких чаяний в этом смысле, наоборот, атеизм и спиритуализм означают признание вечного нравственного миропорядка и широкий простор для наших надежд. Этим предопределяется выбор между ними для человека, смотрящего на нравственные задачи в жизни, как на серьезное дело.
Если Бога нет, как учит атеизм, то тогда спрашивается: какой нравственный идеал для человека? Неверие говорит: живи, как тебе хочется, живи так, куда влечет тебя твоя природа. А т. к. человеческая природа склонна к страстям, то и видим, что у неверующих идеалом жизни является девиз: отдыхай, ешь, пей, веселись. А христианская вера напоминает, что человек создан по образу и подобию Божию, что идеалом его является Всесовершеннейший Бог, к Коему и стремится душа человеческая.
Атеизм низводит достоинство человека к животным инстинктам, вера христианская возводит нас к высочайшим духовным степеням, как об этом замечает Бэкон: «люди, отрицающие существование Бога, подрывают благороднейшее'преимущество человека, т. к. телом своим человек слишком походит на зверя, и если душой он не имеет никакого сходства с Божеством, то он не более, как подлое и презренное животное».
Нередко атеисты указывают, что вера в Бога — миф, выдумка духовенства, которое выдумало Бога в своих корыстных расчетах. Но это неправда, ибо вера в Бога заложена в человеческую душу от Самого Бога, она неистребимая потребность души, как дыхание для тела. Ученый естествовед Пастер пишет: «понятие о бесконечном находит неизбежно выражение во всем мире, благодаря ему. Сверхчувственное лежит на дне каждой души, — бытие бесконечного — в самом себе заключает более сверхъестественного, чем сколько его во всех чудесах всех религий». «Идея Бога — лишь форма идеи в бесконечном». «Я много изучал, и верую поэтому как бретонский крестьянин; если бы и сделался еще ученее, то моя вера стала бы так же глубока и пламенна, как вера простой бретонской женщины.
Есть немало отрицающих истинного Бога, и в то же время признающих за Бога другие предметы, — на них они переносят свое богопочитание, совершенно не замечая сего. Таких новых идолопоклонников много среди людей не диких, образованных. По данному вопросу интересны слова одного богослова: «Сознание о Боге, — говорит он, — как о чем-то наивысшем, выражается не столько словами или мыслями, сколько соединенными с этим понятием чувствами; так что философы (Фейербах, Дюринг, Кант, Штраус и др.) в своих чувствах и отношениях к ошибочно гипотезируемым и обоготворенным ими понятиям, все-таки заявляют, что ошибка их, как и всяких других идолопоклонников, заключается в ложном мышлении о Боге, а не в том, чтобы у них не было сознания о наивысшем, что и обнаруживается ими в пафосе, который они проявляют к своим ложным богам (Кант — к человечеству, Дюринг и Штраус — к понятию материи).
Поэтому, как ни странно это покажется, но можно смело сказать, что и атеизм, в сущности, не выходит из рамок религии, если он проявляется в искреннем чувстве и отношении, хотя бы и к ложному Богу.
О чем это говорит, как не о врожденности религиозного чувства у человека. Да и сами нынешние наши неверы — отчего так усиленно и настойчиво кричат, что нет Бога? Почему вы так волнуетесь, если нет Бога? Есть от чего волноваться? Именно этим и доказывают они, что Бог — есть и они отвергнуть Его бытия не могут. «Если миллионы людей, разъясняет нам хорошо один богослов, — во все века и во всех широтах земного шара единодушно свидетельствуют, что Бог — жив, то следовало бы внимательно прислушаться к этим свидетельствам и поучиться пути к бого-ведению. А этот путь лежит через нашу собственную душу, в которой время от времени рождается голос Божий, заглушаемый нами же самими, ибо Великий Царь мира не заслонил Своим Престолом «Я» человека и оставил ему свободу. В нашу душу Он является не как Царь, но как гость и ждет приглашения.
«Се стою у двери и стучу, говорит Он нам, — если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войди к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною».
Есть еще одно указание атеистов против существования Бога: это то, что Бога не может постигнуть человеческий разум. Но отсюда еще нельзя делать такого вывода. Для нас непонятно устройство данной машины, но можем ли мы отсюда заключить, что ее нет? Так и из непостижимости нашим разумом Бога нельзя делать утверждения, что Его нет (Гуляев).
Святые отцы и учители церкви в своих творениях очень часто приводят ту истину, что существа Бога мы не можем постичь. Но бытие Бога мы познаем и Божии совершенства: величие, премудрость, благость, вездесущность и др.
Вот главнейшие моменты атеистического учения. Мы видим его неправоту и истинность христианской веры. Потому еще тверже и сознательнее будем держаться святой веры нашей — этого величайшего сокровища людей, и будем молить Господа Бога, да просветит Он разум и злую волю неверующих, чтобы и они были вместе со всеми православными причастниками Божественной вечной блаженной жизни.
Аминь!